«Место суда, а там беззаконие; место правды, а там неправда»

Распечатать

Оставить комментарий

Посмотреть комментарии

3 декабря 2004

ОТВЕТ НА БРЕД

    Удивительное — рядом. Пресс–служба президента в ответ на просьбу зам.председателя партии «Ар–Намыс» Эмиля Алиева доказать причастность Феликса Кулова к коррупции перепечатывает в «Слове Кыргызстана» мою статью почти двенадцатилетней давности «Герой нашего времени».
    Эту публикацию вытащили из забвения, уже два года таскают в зубах и суют ее во все доступные печатные и электронные СМИ преданные враги и заклятые друзья политического заключенного Феликса Кулова. Ее рассылали по Интернету, печатали в gaseta.kg, в газете “Res Publica” и еще черт знает где.
    Зачем? Чтобы задним числом доказать куловскую виновность. Окститесь, господа. Если все факты, изложенные в статье в марте 1993 года столь существенны, отчего же Кулова не наказали еще тогда, по свежим, так сказать, следам? Почему после упразднения должности вице–президента Кулов еще много лет продвигался по карьерной лестнице и занимал в государстве важнейшие посты? Почему президент Акаев последовательно назначал Кулова губернатором Чуйской области, министром национальной безопасности, мэром Бишкека, доверил Феликсу Шаршенбаевичу возглавить Конституционную группу?
    Потому что. Много лет Феликс Шаршенбаевич считался верным соратником Аскара Акаева, они были в одной упряжке. И все, что делал Кулов, как теперь уже совершенно ясно, он не мог делать вопреки желанию президента, но в полном соответствии с ним. Так что и вину надо было бы делить пополам. Вот почему Кулова не трогали и позволяли расти по службе. Кислород соратнику перекрыли, как только он стал представлять для президента реальную угрозу в качестве возможного соперника в борьбе за пост президента.
    “Отстреливать” его начали на дальней дистанции — как кандидата в депутаты Жогорку Кенеша на выборах в феврале 2000 года. Тогда наблюдатели зафиксировали по Кара–Бууринскому округу, где баллотировался Кулов, более 350 нарушений. Против него был брошен мощный административный ресурс, и сторонники Кулова выступили с акцией протеста сначала в Таласской области, затем она в виде пикетов еще полгода продолжалась в Бишкеке.
    Кулов решил пойти ва–банк и 18 февраля 2000 года заявил о своем намерении участвовать в президентских выборах. Шансов победить на выборах у него было предостаточно, и эта перспектива сыграла с ним злую шутку. Через месяц его арестовали прямо в больничной палате. Бишкекский военный суд под председательством Ашимбек уулу Нурлана в августе того же года признал Кулова невиновным.
    Чтобы отсечь опасного конкурента от президентских выборов, акаевская администрация срочно создала лингвистическую комиссию для проверки знания кандидатами кыргызского языка. Кулов идти на комиссию отказался и договорился с председателем партии “Ата–Мекен” Омурбеком Текебаевым о взаимном сотрудничестве партий “Ата–Мекен” и “Ар–Намыс”, которая была создана в 1999 году.
    С ним нужно было что–то делать, причем срочно. Раскопки, проведенные в Министерстве национальной безопасности, выявили нарушения, которые никак не тянули на уголовное дело — представление к внеочередному званию нескольких сотрудников МНБ. На весы Фемиды нужно было бросить что–нибудь потяжелее. Кулова обвинили в превышении служебных полономочий, служебных фальсификациях и подстрекательстве к преступлению. 22 января 2001 года он был осужден к 7 годам строгого режима с конфискацией имущества.
    В обществе к тому времени уже не осталось сомнений в том, что Кулова посадили по политическим мотивам. Орденоносец, имевший более десяти правительственных наград Кыргызской Республики, СССР и Российской Федерации, председатель Народного конгресса Кыргызстана стал жертвой политической расправы. На демократическом имидже Кыргызстана и его президента расплылось грязное пятно. Чтобы лишить Кулова ореола политического узника, на него потребовалось навесить уголовное преступление. Из–под сукна вытащили благополучно похороненное в годы губернаторства Кулова дело по “Химсинтезу” и прочие прегрешения того же периода. 8 мая 2002 года очередной суд впаял Феликсу Шаршенбаевичу 10 лет лишения свободы.
    Нынешним летом Кулова должны были выпустить на свободу условно–досрочно, и в таком случае он получал возможность активно влиять на ход президентских выборов 2005 года. Допустить этого Акаев, разумеется, не мог. В результате колония N 19 и Сокулукский районный суд отказались представить Кулова на условно–досрочное освобождение, а Верховный суд на днях оставил решение районного в силе.
    Наша газета пристально следит за всеми перипетиями судьбы опального политика, подробно рассказывает о нарушениях законности по отношению к нему, поэтому я ограничилась лишь короткой справкой.
    Не беру на себя функций ни обвинителя Кулова, ни его адвоката. Но если Кулов — банальный коррупционер, как сообщил Аскар Акаев в интервью “Немецкой волне” во время недавнего визита в Германию, кто мешал президенту своевременно пресечь незаконные действия своего ставленника? Кто мешал суду наказать Кулова по всей строгости закона не спустя несколько лет, а сразу же после совершения преступлений, которые ему инкриминировали спустя годы? Президенту не мешал никто. Суду, видимо, мешал сам президент. Общеизвестно, что в наиболее серьезных делах нашими независимыми судами управляет акаевская администрация, буквально диктуя им решения.
    И если президент Кыргызстана, 10 лет предоставлявший Кулову высокие посты, внезапно “прозрел”, это служит не косвенным, а прямым доказательством того, что дело тут отнюдь не в преступных деяниях заключенного Кулова. Кроме политической версии, есть еще и другие. К примеру, такая: Феликс Шаршенбаевич слишком много знал о делах Семьи. Один высокопоставленный чиновник рассказал мне, что в распоряжении Кулова были десятки кассет с материалами, компрометировавшими членов “святого семейства”. Правда это или нет, судить трудно. Но как одна из причин изоляции бывшего единомышленника не кажется невозможной.
    На днях партия “Ар–Намыс” написала президенту КР такое письмо по поводу его интервью “Немецкой волне”:
    “Как следует из интервью Президента Кыргызской Республики А.А. Акаева “Немецкой волне”, опубликованного в общественно–правовой еженедельной газете “Дело N...” от 24 ноября 2004 года, на вопрос журналиста о Ф.Кулове А.А.Акаев ответил: “Вы знаете, Феликс Кулов… — это обыкновенный коррупционер, которого отдельные международные организации превратили вот в такого политического деятеля. Мы с ним вместе работали на начальном этапе. Я его назначал министром внутренних дел, потом он был у меня вице–президентом. И в те годы был очень популярен бизнес с металлом. Металла было очень много в республике. И Кулов способствовал вывозу металлов. Речь шла о десятках тысяч тонн… И на этом разбогател. У него крупные счета за границей. И в Америке, и в Европе. Я вот, например, ни разу себе не позволил отдохнуть за рубежом за все 13 лет. Я всегда отдыхаю дома...”
    Учитывая изложенное и то, что Ф.Кулов является Председателем партии “Ар–Намыс”, просим Вас сообщить нам, действительно ли данные высказывания имели место”.
    Вместо ответа пресс–служба президента вновь вытащила на свет ставшую уже культовой мою статью и пригрозила опубликовать ее “во всех СМИ республики, включая и районные газеты”.
    Да флаг вам в руки, ребята. Печатайте, хоть на заборах. Надо же вам как–то оправдать заявление президента, а более ничего под руками нет. Только напрасно вы уродуетесь. Не надо думать, что на Западе и в родной стране живут дебилы, не умеющие считать до десяти. Феликса Кулова обвинили в экономических преступлениях в 2001 году, а статья “Герой нашего времени” была напечатана в 1993 году. Любой нормальный человек может легко подсчитать, что целых 8 лет Аскар Акаев никакого криминала в действиях своего ставленника не находил. И увидел только после того, как жестоко просчитался с “посадкой” Кулова по иным мотивам и стал притчей во языцех: на “островке демократии” самый демократичный в Центральной Азии президент коварно расправился со своим политическим противником.
    Однако в интервью президента есть весьма уязвимые моменты, прикрыть которые пресс–службе нечем. “У него (Кулова. — Р.П.) крупные счета за границей. И в Америке, и в Европе…”. А вот это надо еще доказать. Голословное заявление, не подкрепленное документами, подпадает под статью 127 УК КР “О клевете”. Если это неправда, рано или поздно Феликс Кулов сможет подать на Аскара Акаева в суд.
    Второй момент выдает детскую обиду на бывшего подчиненного: “Я вот ни разу себе не позволил отдохнуть за рубежом за все 13 лет. Я всегда отдыхаю дома. А он, будучи вице–президентом, в те годы дважды в год выезжал в Европу, в Америку отдыхать, на лыжах покататься. Обыкновенный коррупционер. Просто из него создали какого–то политического деятеля…”
    Если считать бесконечные вояжи Аскара Акаевича за границу тяжелой государственной работой, то и правда — не отдыхал. Разве что под Москвой, но это не в счет: курица не птица, Барвиха не заграница. А ведь мог бы тогда и президент покататься на лыжах не на базе бывшего завода им. Ленина, а где–нибудь в Швейцарских Альпах. И катался — в Давосе. Правда, не в отпуске, а во время экономического форума. Но ведь не в Америке же!
    “Обыкновенный коррупционер”, разумеется, не может рассчитывать на симпатию главы государства. Вполне очевидно, что его сердцу гораздо милее коррупционеры необыкновенные — их вокруг президента пруд пруди. Если бы и к ним он относился с должной долей антипатии, то уж давно бы пора вытянуть за ушко да на солнышко, то есть отдать под суд. Ан нет — только стращает их Аскар Акаевич грозными обещаниями наладить борьбу и напрочь искоренить. А они только крепче укореняются. Потому что свое место знают: в политику не лезут и атаке дорогу в политике не переходят.
    Нет, не выпустят по–хорошему Феликса Шаршенбаевича до ноября 2005 года. А когда президентские выборы пройдут, откроют клетку: лети, голубь.
    Екклезиаст сказал: “Еще видел я под солнцем: место суда, а там беззаконие; место правды, а там неправда… Притесняя других, мудрый делается глупым, и подарки портят сердце... И если станет преодолевать кто–либо одного, то двое устоят против него: и нитка, скрученная втрое, нескоро порвется”. Вот что сказал Екклезиаст — как в воду глядел.
    Рина Приживойт.