Прощай, зима! И с нею все невзгоды

    Чучело (правильное такое, соломой набитое и с прикольной мордой) вспыхнуло. Полетели черные хлопья под изморосью, и оно скочевряжилось. Масленица была призвана!
    Ребята, румяные от игр и холодка, гурьбой потянулись в дом — к долгожданным блинам. Кого–то вели под руки, кто–то сам переваливался с ноги на ногу…
    Они — подопечные “Оберега” (вместо “о” — сияющее солнышко). Это, если проще, клуб для подростков и молодых людей–инвалидов (самому старшему — 34 года). Букеты диагнозов, включая синдром Дауна и шизофрению. Все они закончили школу (естественно, специализированную) и оказались “сам на сам”.
    Но вот пять месяцев назад Ольга Джабраилова решила собрать двадцать отверженных обществом ребят под свое крыло.
    — Год перед этим я проработала в реабилитационном центре “Умут–Надежда”, — рассказывает Ольга (она, к слову, имеет два образования: филологическое и психологическое). — А потом решила сделать свое. Начинала сама: обивала пороги администраций, собирала команду… Знаете, я даже не ожидала, что наши госструктуры так откликнутся! Вот с февраля благодаря премьеру Танаеву ОсОО “Герон” каждый день стало на маршрутке развозить ребят утром — к нам, вечером — по домам.
    И вот получилось: дом за БЧК (безвозмездно переданный Первомайским акимиатом на 5 лет) был отремонтирован с “ног до головы” — там ни газа, ни света не было, а уж тем более линолеума; пришли талантливые педагоги, согласные заниматься с не самым, надо признать, легким контингентом без всяких денег (пока еще грант дождешься).
    — Почему именно этих выбрали? — Ольга задумывается. — Не знаю… До этого вообще не имела опыта общения с инвалидами.
    — Когда Ольга ушла из того центра, некоторые ее коллеги вместе с ней пошли, — шепнули нам в “Обереге”. — А детки как по ней скучали, рыдали, просились к ней! Вот и перешли сюда…
    А здесь с ними чем только не занимаются: и математикой, и кыргызским, и историей родной страны, не говоря уже о шитье, бисероплетении и столярном деле. Есть и режиссер, ставящий с ними разные спектакли–праздники.
    — С нашими детками часто праздники не сможешь устраивать, — с сожалением говорит директор. — Для них выучить песенку — уже достижение.
    Но гостям (хотя в первую очередь себе) они сыграли сказку. Конечно, про Снегурочку и приход весны. Соорудили избу со всеми полагающимися атрибутами. Даже настоящий чугунок на русскую печку водрузили. Печка, правда, антуражная — из скатерок–картонок. И снег, из которого Снегурку лепили, не с улицы взят, а из аптечки — вата.
    А на кухне, меж тем, кутерьма и вкусные хлопоты. Старушки (чьи внуки и внучки посещают это заведение) ловко управляются со сковородками.
    — С детишками мы вчера пекли, сейчас просто допекаем, чтоб всем хватило, — объясняют. — На Масленку блинчики пекут. С мясом, творогом, яблуками. А блюда какие? Да что хотите и побольше… Мы–то и сами не знаем, что полагается — запрещали же…
    — Выдайте секрет румяных блинцов!
    — Да какой секрет, милая! — улыбается Тамара Федоровна. — Мучка хорошая, маслица добавь, молочка, сахару. И вот тебе золотые да ноздреватые. А на дрожжах — это уже не блинчики, а блины. Кислые. Раньше каких только б не делали! И пшенные, и гречные… Ох, вкусные очень. Я с Украины сама, помню, как сделаешь их — и давай песню петь: “Гречаники учиняла, пеленою их покрывала”… С прибауткою все. Вот еще (вспоминает) с икрой полагается крутить блинчики. С черной и красной. Ой, вот вчера по телевизору показывали: прямо ложками…
    — А ты из манки икру сделай! — советует Людмила Ивановна. — Хороший рассольчик от селедки, с лаврушкой чтоб и горошком, немного постного масла и томат. Потом манки ложки две–три всыпь — и готово!
    Уже батюшка Андрей из Воскресенского собора пришел, благословил и молитву прочел во здравие. А в зале зрители расселись. Ждут.
    — Ты кого играешь? — спрашиваем у Сергея, увешанного коробом с бусами и прочими блестящими безделицами.
    — Мезгиря, — едва получается у него выговорить.
    — Кого?
    — Кто это? — требушит парень преподавательницу. И сам же отвечает со всей непосредственностью — Бабник.
    Ну а как иначе, если он разом и жену, и Снегурочку полюбил? Удивительно, этим ребятам до всего есть дело: хочется им узнать и причины обрушения “Трансвааля”, и отчего молодогвардейцы в шахтной яме оказались. Даже книги читают, не в пример обычным школярам–студентам.
    — Жили–были дед и баба, — девчонка в кокошнике и платке старательно декламирует, держась за директорскую руку.
    Сказка идет своим чередом. Кто–то забывает слова, и его тут же исправляют с хохотом, кто–то танцует. Доходит черед и до песен.
    — Миленький ты мой, возьми меня с собой… — затягивает Снегурка. — Там в краю далеком буду тебе женой.
    — Милая моя, — отвечает Мизгирь, косясь на сценарную “жену”. — Взял бы я тебя. Но там в краю далеком есть у меня жена…
    “Жена” радостно хлопает ресницами и сияет. Все заводят хоровод и цепочкой выходят на улицу — играть в ручеек, скакать в мешке наперегонки и жечь соломенную “мумию”. Чтобы с дымом ушли все невзгоды и пришла весна — с добром. Но ведь с добром можем прийти и мы с вами?
    Татьяна Орлова.
    Фото Владимира Пирогова.

Адрес материала: //mail.msn.kg/ru/news/6075/