“Пишу вам после смерти”

Девятнадцатого января 1945 года мой дед - фронтовой шофер Алексей Моисеенко участвовал в освобождении польского города Лодзь, что в 120 километрах к юго-западу от Варшавы.

    По рассказам деда, немцы смогли отбить две наших атаки, но третья была для них последней. Она едва не стала последней и для деда. Если бы не случай, он навечно остался бы среди 600 тысяч советских солдат, погибших при освобождении Польши: когда вышибали немцев из Лодзинского городского вокзала, в одном из его помещений Алексей Моисеенко столкнулся нос к носу со здоровенным немцем. Выстрелить дед не успел - эсэсовец оказался быстрее.

    Очнулся Алексей Моисеенко, когда было уже темно. "Посмотрел на живот - шинель в этом месте вся прострелена и в крови. Боль жуткая. И думка в голове, которую всю жизнь помнить буду: почему я жив? Вышел - смотрю, тот немец, который в меня стрелял, валяется, камни у вокзала жует. Достал его кто-то из наших. Пошарил я у него в сумке - спирт нашел. Выпил немного, чтобы не пекло живот, фляжку с собой и поплелся искать своих - на выстрелы и взрывы".

    Подобрали тогда деда поляки из союзной Армии Людовой. Отвезли к своему доктору, а тот посмотрел живот и говорит деду по-русски: "Тебе повезло, что у того немца был четвертый магазин в автомате". И вытащил из живота девять пуль без всякого наркоза и инструментов - одними щипцами.

    "Я тогда ничего не понял, - рассказывал дед, - а потом уже наш комбат рассказал мне, почему я выжил. Оказалось, немецкий "шмайссер" три магазина подряд выстреливал нормально, а четвертый - просто "выплевывал", в отличие от нашего ППШ, у него не было воздушного охлаждения. Мне и попался этот четвертый".

    Но это было потом, а за то время, пока деда лечили поляки, а потом он добрался к своим однополчанам, его уже сочли погибшим. И отправили домой  похоронку с обычным: "Ваш сын и брат Моисеенко Алексей Калистратович погиб смертью храбрых...". Узнав об этом, дед начал хохотать: "Это уже четвертая похоронка на меня с Хасана и финской, и вторая - с начала этой войны", - отсмеявшись рассказал он комбату. А потом написал письмо домой: "Простите, батько, и ты, мамка, но мои командиры опять меня похоронили. Поэтому снова пишу вам после смерти".

    Дмитрий ОРЛОВ.

Адрес материала: //mail.msn.kg/ru/news/27635/