Капитан с островка дилетантов

Недавно по телевидению снова прошел фильм Дмитрия Астрахана "Перекресток". С Леонидом Ярмольником, Анной Легчиловой и песнями Андрея Макаревича:

    Там не найти людей, там нет машин.

    Ты выбираешь раз и навсегда...

    Андрей Вадимович Макаревич... Его часто называют "нежанровым поэтом, который балансирует на грани рока и эстрады". Что вообще такого интересного находят люди в песнях Макаревича? Чем вообще старые песни считаются лучше новых - хотя бы той же "Машины времени"? Быть может, наша любовь к ним, сожаление о том, чего мы не успели сделать тогда, в 80-е? Кто знает. Или все же это сожаление о том, что такими, как в те годы, мы не будем уже никогда?

    Ты помнишь, как все начиналось?

    "Вера", "Надежда", "Любовь".

    Понятна ли его поэзия? В своей песне "Место, где свет" Макаревич отвечает на этот вопрос:

    Наше общее детство прошло

    О многом в годы застоя говорить и петь было нельзя. Поэтому рокерам тех лет приходилось зашифровывать свои мысли - "заэзопывать", как выражался сам Макаревич. Но от этого он становился людям еще более понятным, как если бы пел обо всем в открытую, как это делали позднее рокеры так называемой "второй волны". В перестройку рок-критики называли Макара не иначе как "парадоксальное дитя застоя". Сам же он называет себя художником, который занимается музыкой.

    А что для него поэзия? "Это когда как бы что-то выплескивается из тебя, - говорил Макаревич. - А не тогда, когда сидишь и что-то такое придумываешь. Когда выдумываешь, это уже не живое, а манекен поэзии".

    Примерно то же самое и в музыкальном плане. До сих пор спорят, какую музыку играет Макаревич - рок или нет. "Ненавижу эти споры, - признается лидер "Машины времени", - потому что еще ни один человек не объяснил мне убедительно, что такое рок и что такое не рок! Все эти споры бессмысленны. Я считаю, что состоявшиеся музыканты занимаются музыкой, а несостоявшиеся - музыковедением". Причем сам Макаревич никогда не стеснялся своей музыкальной неграмотности. Более того, вопреки всем сплетням о нем лидер "Машины" никогда не боялся учиться у профессионалов. Он вспоминал: "Любой профессиональный человек, который попадал в рок-н-ролльную среду и умел что-то профессионально, производил впечатление колоссальное, потому что на самом деле все и у всех нас было на очень самодеятельном уровне. Поэтому московский рок был островком дилетантов, хотя и очень перенаселенным. И как только там оказывался человек, который что-то умел, конечно, у него сразу все начинали учиться".

    Когда "Машина времени" перешла в легальную рок-среду, казалось, что Макаревич кончился. Власть признала, пластинки выпускаются, концерты даются. Только во Фрунзе Макаревич бывал дважды: первый раз - с "Машиной", а второй - со своей гитарой. В последнем случае билет в партер Дворца спорта стоил три рубля. Заплатив эту сумму, я целый час наслаждался сольным пением Макаревича, сидя (почему-то это я запомнил особенно хорошо, хоть прошло и 20 лет) в середине девятого ряда. На том концерте я открыл для себя, что у него есть и другие песни:

    Как вам не стыдно? Уберите лапы!

    Но оказалось, что этот человек, получивший с перестройкой и гласностью многое, о чем при застое не мог и думать, выступил против горбачевских реформ:

    То Армению, то Эстонию

    За творчеством Андрея Макаревича вообще интересно наблюдать. После "Солнечного острова" и "Поворота", которые, при всей их прелести, отдавали юношеским максимализмом, пришла мудрость:

    Что ни утро - доклад о победе,

    "Мне не нравится, когда говорят: "Это - рок-поэзия!" - рассказал как-то Макаревич журналисту Николаю Добрюхе. - Что такое рок-поэзия? По-моему, есть поэзия и есть "непоэзия". Если есть рок-поэзия, тогда еще должна быть морская поэзия, пожарная поэзия... и так далее. Глупость все это! Поэзия или есть, или ее нет!" Впрочем, лидер "Машины времени" неоднократно признавал и другое: его точку зрения ни в коем случае нельзя воспринимать как некое откровение: "Она - субъективна, как, впрочем, и любая другая". А когда тот же Добрюха спросил его, не чувствует ли он, что их, ветеранов рока, время кончается, Андрей Макаревич ответил:

    - При чем тут наше время? Я не знаю: занимаюсь ли я роком или "нероком". Не в этом дело! То, что называлось рок-жанром, конечно, кончается - это очевидно! То есть рок-жанр, как очень старая женщина, начинает использовать все больше и больше косметики, чтобы вернуть себе лицо десятилетней давности, но это получается все хуже и хуже. И то, что рок-жанр превратился в конвейер, только добивает его. Тот творческий дух, который был у него в 70-х годах, практически кончился. И дух этот, как и молодость, не возвращается...

    Рассказ о Макаревиче хочется завершить почти забытой сейчас песней "Машины времени", которая называется "Морской закон".

Морской закон

    За тех, кто первым кричит: "Беда!", спасая корабль свой.

    Дмитрий ОРЛОВ.

Адрес материала: //mail.msn.kg/ru/news/26554/