Не захотят - не вылечатся

    В кабинет заместителя главного врача Республиканского наркологического центра (РНЦ) Татьяны Борисовой под конвоем участкового инспекции по делам несовершеннолетних Октябрьского района Ильгиза Оморова и бабушки привели худенького мальчика на вид 11-12 лет. На самом деле Вове четырнадцать, он - токсикоман со стажем.

    - Что делать с Вовкой, не знаю, уже три раза его определяли на принудительное лечение в детское отделение  РНЦ, - сетует бабушка, рассказав, что мальчик фактически брошен непутевой дочерью на нее почти с рождения. Мать сначала искала счастья в Эмиратах, родила там двух детей, вернулась и теперь ведет разгульную жизнь, в которой детям места нет. На Вову и его пристрастия ее интересы не распространяются. А бабушкин единственный метод воспитания - битье и крик. Оттого и пустился паренек в сладкие "галики".

     По словам Татьяны Борисовой, которая перевидала в своей врачебной практике много подобных "экземпляров", мальчику лечение поможет, если он сам осознает, что ему не нужна такая жизнь.  Первые два срока лечения он сбегал, в третий раз, благодаря решеткам и четвертому этажу, не удалось, но врачи и сестры опасались за его психику, поскольку Вова мог часами сидеть на подоконнике открытого окна, обхватив руками решетку, оторвать от этого занятия его не могли ни занятия в тренажерном зале, ни конкурсы рисунка или чего иного.

    - Чего ты хочешь? - спросила я его. - Клей нюхать и загнуться в ближайшие годы? Ты бы заглянул на кладбище, там таких, как ты, много лежит. Всю жизнь свою хочешь на клей разменять?

    - Я дома хочу жить с бабкой, - поежился на мои слова Вова. - Нюхать не буду, честно...

    Сейчас его определили в спецшколу, осенью пойдет в девятый класс.

    Прошлись мы с Татьяной Викторовной по отделению для взрослых. Таких страхов я давно не видала. Чего стоит палата человек на шестнадцать, где я вдруг обнаружила, что вместе с мужчинами лежит и существо женского пола, правда очень отдаленно похожее на представительницу прекрасной половины человечества, опухшее, в синяках и с перевязанными руками и ногами, покрытыми коростой. "Это пеллагра, кожное заболевание, осложненное алкоголизмом", - пояснила Т. Борисова.

    В коридоре, подобном всем больничным коридорам, прогуливались и сидели на скамьях на первый взгляд приличные бабушки и дамы.

    - Алкоголички запойные, - охарактеризовала их зам. главврача, - другие к нам не попадают...

    Татьяна Викторовна рассказала, что на учете в республиканском наркодиспансере состоят свыше 20 наркоманов и тысяч сто зависимых от алкоголя. Т. Борисова поясняет, что рост пагубы соразмерен с кризисом экономики и зависимость тут прямая: есть работа - меньше пьющих, и наоборот. В основном здешний контингент - неработающие.

    В стационаре на 125 коек в момент моего посещения находились 140-150 больных, лежали и в коридорах. Особенно тяжело с женскими местами. Отдельных женских палат нет. Если женщина поступает не в неотложном состоянии, ее ставят на очередь для госпитализации, как во всех больницах. В 2006 году в центре пролечили 2030 человек. Т. Борисова отмечает, что все чаще поступают больные в тяжелейшем состоянии, каких раньше было мало. Обращаются за помощью поздно, вовремя не прерывают запои, впадают в тяжелые психозы, и в результате часто им уже нельзя помочь. В 2006 году в отделении умерли около 20 человек, за полгода этого - 8. Зачастую это были пациенты с черепно-мозговыми травмами, полученными в состоянии сильного опьянения.

    - Насколько неизлечим женский алкоголизм, как принято считать? - спросила я.

    - Любое наше заболевание - хроническое. Но я не хочу сказать, что оно на сто процентов неизлечимо. Многое зависит от личности больного и желания лечиться, вернуться к нормальному (не пьяному) мироощущению как у женщин, так и у мужчин. Пока больные не осознают, что все их беды и горести, потеря работы и семьи от водки, толку от лечения не будет.

    Лечение - удовольствие не бесплатное. Трехдневный курс выведения из острого алкогольного кризиса стоит тысячу сомов, 10 дней - 3200. Но 10 % больных проходят курс лечения бесплатно. Предлагают больным и немедикаментозный курс реабилитации после лечения. Когда больной проходит все три курса - детоксикации организма, лечебный и реабилитационный, тогда результаты прекрасные, считает Т. Борисова.

     Раньше в отделении был большой подростковый центр. Потом его сократили до кабинета. Сейчас Бишкекская мэрия помогла открыть детский профилактический центр на шесть коек, поскольку проблема токсикомании встает все острее. В основном лечатся бесплатно, конечно, дети из неблагополучных семей, сироты, детдомовские. Бывали здесь и дети-алкоголики, но чаще - токсикоманы. Самым юным было 8-9 лет, но чаще всего - 13-15-летние. Есть в отделении три врача-нарколога, психолог. В основном дети сюда не возвращаются, в отличие от взрослых.

    В первом отделении навстречу нам попались два юных белокурых создания не старше 18 лет в шортиках, каких можно увидеть в каждом учебном заведении. "А эти-то что здесь делают?" - изумилась я, ожидая услышать про медпрактику или работу санитарок. "Эти - тоже алкоголички", - мрачно ответила врач.

    Елена МЕШКОВА.

Адрес материала: //mail.msn.kg/ru/news/19350/