А за окном…

Распечатать

Оставить комментарий

Посмотреть комментарии

29 декабря 2006

ПЕРВАЯ ПОЛОСА

    За окном умирает хмурый ноябрьский день, он нехотя растворяется в дождливом сумраке, который своими холодными безжалостными руками проникает за шиворот солдатской шинелки, леденит душу и покрывает тело гусиной кожей. Под косыми взглядами уличных фонарей мы идем в солдатскую столовую на ужин, вся моя рота и я со своим одиночеством.
    Все расположения воинских частей в ГСВГ похожи как две капли воды: казармы, учебные корпуса, столовая и пятиэтажки, где проживают семьи офицеров и прапорщиков. Эти пяти-
    этажки — такие не военные и просто сводят с ума: кажется, ты просто идешь по городу и скоро придешь в свою стандартную, до боли родную клетушку, где тебя ждут жена, дети и горячая ванна. А пока идем на ужин мимо светящихся окон, и каждый представляет себе по–своему картинку происходящего за этим квадратиком.
    Окна отделяют личную жизнь от общественной, из них можно выглядывать, чтобы узнать, не пришел ли молошник, через них сразу видно, какая на улице погода. Без окон никак, и я их очень люблю. Наверное, потому и стал фотографом, чтобы постоянно заглядывать в окошко видоискателя.
    С его помощью можно создать свой, совершенно непохожий на реальный, гораздо лучший мир. Нужно только уметь видеть и вовремя нажимать на спусковую кнопку. При этом лучше держаться ближе к окнам, около которых всегда что–то происходит: вот мальчик в балетной школе, с большущей лейкой в руках, танцуя, поливает паркет, чтобы пыль не поднималась. Делает это он так, что можно подумать, будто бы это специальный танец, который балерошка тщательно репетирует, и из окна своего портрета ему поощрительно улыбается Бюбюсара Бейшеналиева.
    Пожилой “островитянин” стоит у окна своего глиняного домика в Разансае. О чем он думает? Всю жизнь он прожил, как в первобытнообщинном строе, ведя натуральное хозяйство в двадцатом, а потом в двадцать первом веке. Что он видел через это окно? Один раз только он переплыл через Нарын, чтобы участвовать в маршах протеста 2002 года за освобождение депутата Бекназарова.
    Его невестка разожгла огонь под казаном и колдует над нехитрым обедом. В свете тусклого окна она похожа на загадочную колдунью, которая может все, только не может изменить свою жизнь к лучшему. Здесь колдовство бессильно.
    На склоне лет фронтовик с четками в руке просит Аллаха, чтобы он, по возможности, сделал счастливой жизнь правнучка и периодически выглядывает в окошко: может, Всевышний подаст знак, что услышал?
    Монахиня в женском монастыре, в своей келье, купаясь в свете из окна, остается черной и отрешенной. Молится и молится. Так усердствовать опасно. Одна женщина из Кара–Балты, увидев эту карточку, узнала бедняжку. Говорит, она сошла с ума.
    Окна — часть нашей жизни. В окно кричат: “Дорогая! Кто у нас родился? Сын?.. Нет ?!!! Тогда кто?!”.
    В окно выглядывает возлюбленная, когда ей поют серенады. В открытое окно можно стрелять из китайских петард 31 декабря, и тогда ваш кубик в микрорайоне становится похожим на эпицентр жуткого морского боя, а ваш дом — на боевой линкор. В окна, к сожалению, залазят нехорошие, меркантильные люди, чтобы ухудшить ваше материальное положение. Потом милиционеры стоят у окна, курят и матерят меркантильных людей и вас за то, что у вас в доме есть окна.
    Как ни прискорбно, но иногда окна умирают. Вместе с домами, которые становятся похожими на череп с пустыми глазницами. Это печально. Я такое видел в Иныльчеке, Ак–Тюзе, Минкуше. Полумертвые города в периоде полураспада, и никакой антидот не помогает, потому что, как говорил небезызвестный профессор Преображенский: “Разруха в ваших головах, товарищи!”. Среди домов с признаками некроза стоит увядающий дедушка Ленин и с грустью смотрит в дыры, где когда–то жили строители социализма, размножались и смотрели в окна на небо, где среди звезд затерялось металлическое сооружение под названием “космическая станция”, созданная ими, чтобы гордиться перед всем остальным миром. Там, на этой станции, за окном под названием “иллюминатор” тоже горел свет, и космонавты смотрели в него на голубой шар по имени Земля, и видели, как там, где отступает Солнце, зажигается в окнах свет, и, я уверен, мечтали, как тот солдат, поскорее очутиться в своем доме, где их с надеждой ждут жена, дети и теплая ванна.
    Окна бывают суррогатными — виндоус, например, или телевизор — маленькое окно в большую мусорку, они портят глаза, не загружаются и передают неправильный прогноз погоды, а через настоящее окно всегда все, как есть, видно!
    Дай Бог, чтобы это “все, как есть” у всех было светлым и теплым с обеих сторон произведения человеческого разума под скромным названием “окно”.
    Владимир ПИРОГОВ.