Пирамида, которую построил первый президент

    — Основная задача нынешней власти — перевернуть до сих пор существующую пирамиду, когда экономика служила средством для достижения политических целей. Мы бы хотели, чтобы стало наоборот. Пусть политика служит инструментом для достижения лучших результатов в экономике. Экономика в нашей политике должна стать номером один. Если нам это удастся сделать, то будут решены и все социальные вопросы по заработной плате, пенсиям, дорогам, инфраструктуре, образованию и т.д., — эти слова исполняющего обязанности вице–премьер–министра Данияра Усенова, произнесенные во время встречи с членами Международного делового совета (МДС), многие приняли как сжатую, спрессованную в одном абзаце программу действий новой власти.
    Зачем нужно перетряхивать «белье» старой власти?
    Безусловно, сейчас многих волнует, как будет развиваться страна, что с ней будет завтра, как пройдут выборы, по какому курсу пойдет общество, есть ли механизмы, которые защитят нас от будущих потрясений? Нам еще придется дожидаться ответов на эти вопросы, как и на такой: что же на самом деле принадлежало семейству первого президента Акаева? И что есть миф, а что есть правда во всех разговорах о долях в предприятиях, об отступных и т.д.? Нужно ли сегодня копаться в чужом бизнесе, не лучше ли начать с чистого листа, как предлагает новая власть, которая, тем не менее, создала госкомиссию, занявшуюся вплотную исследованием имущества первого президента Кыргызстана?
    По словам Данияра Усенова, это необходимо сделать, чтобы получить анализ, объясняющий массовые волнения, приведшие к беспорядкам в столице. Главная причина их кроется в экономике, в нищете и безысходности, в которых все эти годы пребывает народ, особенно в глубинке. Поэтому правительство считает, что нужно исследовать все коррупционные механизмы, действовавшие при старом режиме, чтобы извлечь уроки и не повторять ошибок. А сделав правильные выводы, придать импульс экономическому развитию страны.
    И хотя новое правительство уже не раз делало заявления о том, что будет придерживаться всех соглашений и обязательств, принятых ранее, вместе с тем и.о. вице–премьера сказал, что у него есть вопросы по некоторым документам, где, мягко говоря, были ущемлены экономические интересы Кыргызстана.
    Так в чем видит главную цель правительство и как оно собирается ее достичь? Честно говоря, ничего нового мы не услышали и не увидели в той программе правительства, что озвучил Усенов. Первое: объявлена война коррупции. Второе: новая власть намерена создать правила игры, которые были бы всем понятны, прозрачны и которым бы четко следовали все игроки на экономическом поле. Третье: правительство должно определиться со стратегическими отраслями — векторами, направлениями развития.
    Итак, коррупция. О ней столько писала наша газета, заслужившая в итоге вместо благодарности за гражданскую позицию только судебные иски и гонения. Сегодня коррупция вновь на первом плане.
    — Мы уже знаем точно, что в стране была создана стройная государственная система коррупции, берущая свое начало не снизу и доходившая до седьмого этажа “Белого дома”. Ее корни находились на седьмом этаже. Эта система выстраивалась в очень строгую ясную пирамиду, захватывавшую самого последнего чиновника внизу, — поведал Д.Усенов. — Сегодня мы можем рассказать, как это происходило в таможне. Из всего количества таможенных поступлений, которые платили бизнесмены, только 20 процентов попадали в бюджет, а 80 процентов — растаскивались по системе.
    В другом фискальном органе — налоговой инспекции, по его словам, как только начали наводить порядок, так за одну неделю поступления в казну на рынке “Дордой” только от патентщиков увеличились в три раза. За две недели более или менее честной работы на таможенном посту “Ак–Жол” денежные потоки в казну выросли в 3,5 раза. Речь идет не о 20–30, а 300–400 процентах роста! А ведь еще недавно как большая победа воспринимались рапорты фискальных органов об увеличении доходной части бюджета на единицы процентов.
    Еще один компромат из этого ряда: как выяснилось, взлет–посадка в аэропорту “Манас” стоили 5 тысяч, а в бюджет поступало всего 750 долларов. Сколько денег утаивалось в месяц, в год — совсем нетрудно подсчитать. В целом какая доходная отрасль! И при этом до сих пор невыплаченными остаются иностранные кредиты, а это многие миллионы долларов, взятые под гарантию правительства и пущенные на развитие воздушного транспорта.
    Почему бизнес боится свободы?
    Сегодня все дружно открещиваются от звания “семейной компании”. Хотя еще несколько месяцев назад это служило многим бизнес–структурам хорошей “крышей” от налоговиков. К некоторым фирмам сотрудники фискальных органов боялись даже близко подходить, не то чтобы проверять, а тем более начислять штрафы и проценты. Далеко за примером ходить не надо. Все прекрасно знают историю, каким образом зять президента завладел рекламным агентством “Рубикон” и газетой “Вечерний Бишкек”. С помощью обмана, благодаря нечистоплотности независимого регистратора, при содействии, вернее, бездействии правоохранительных и судебных органов, куда обращались обокраденные акционеры. Между тем проверяющие из налоговой инспекции, будучи прекрасно осведомлены, кто руководит медиа холдингом, почему–то упорно обращались к прежнему руководителю за разъяснением по поводу недоимок, которые к тому времени появились у городской газеты и агентства, переоформленного на другую компанию.
    Еще более свободно и вольготно себя чувствовали две компании — ОсОО “Манас Интернейшнл Сервис” и “Аалам сервис”, занимающиеся поставкой авиакеросина в республику. Сегодня два монополиста, зарегистрированные вопреки нашему законодательству в СЭЗ, дружно открещиваются от близости к семье. Конечно, прямых доказательств того, что старший сын президента контролировал первую, а его зять — вторую, нет. Но логика и знание менталитета правящей верхушки подсказывали кыргызстанцам, что такой лакомый кусок пирога она просто так не отдала бы ни Иванову, ни Полякову, ни Джеймсу Бонду с острова Мэн. Не для них так старательно правительство расчищало пространство, убирая с этого рынка всех других нефтетрейдеров. Ведь именно читатели являются авторами списка “42”, а не газета “МСН”.
    Так вот, эти два монополиста ежемесячно заправляли самолеты 26 тысячами тонн керосина. При этом маржа по цене составляла 100 долларов. Это, по расчетам комиссии, 2,5 млн. долларов чистого дохода в месяц, в год — 30 млн. долларов. А по балансовому отчету “Аалам сервис” за 2004 год налог на прибыль уплачен в размере 1000 долларов.
    Не лучше обстоят дела и в энергетике. Сейчас эта отрасль под пристальным вниманием госкомиссии. Многих удивило поручение, данное главой временного правительства Курманбеком Бакиевым энергетикам, чтобы те снизили на 10 процентов расходы по электроэнергии. Первое впечатление: что за наполеоновские директивы! А расчеты показывают, это вполне реально сделать, но при одном условии — если там будут меньше воровать. Мы за энергию получаем 60 процентов бартером и взаимозачетом и 40 процентов — деньгами плюс большая разница в цене. Узбекистану наши энергетики продавали электроэнергию по 3,3 цента за киловатт, казахам и россиянам — по 0,56 цента за киловатт. Кому выгодна такая дифференциация цены? Данияр Усенов уверен, это делалось для того, чтобы “скрывать, как–то оправдать, отмывать те 5 млрд. киловатт–часов потерь электроэнергии, которые просто–напросто разворовывались”.
    Остановимся еще на одном коррупционном механизме. Ни для кого не секрет, что должности в нашем государстве покупались и продавались. Своя такса была на портфель министра, директора департамента, управления и т.д. И еще играло роль, в какой отрасли покупалась должность. Таможня, налоговая инспекция, правоохранительные органы, суды считались местами доходными. Там “кресла” стоили дороже, чем такой же чин, ранг в образовании, здравоохранении. Чиновники покупали кресло за 100 тысяч долларов, зарабатывали 150 — 200 тысяч. Этим объясняется, например, и высокая сменяемость начальников в фискальных органах, Госкомимуществе.
    Правительство предлагает делиться
    В республике насчитывается 200 крупных налогоплательщиков — это предприятия, на 70 процентов формирующие бюджет страны. Что им хочет предложить правительство, предварительно вместе с налоговиками проанализировав их экономическую деятельность? Оно предлагает крупному бизнесу заключить с ним прямые контракты: предприятия и компании платят фиксированный, доказанный расчетами налог, и на год освобождаются от проверок. Кстати, еще 5–7 лет эту схему хотела внедрить в жизнь Налоговая служба республики, но она не прошла. А такого компромисса необходимо достичь, потому что сразу искоренить налоговые нарушения не удастся (то есть укрывать налоги все равно будут, но хотя бы не в таких размерах и не так нагло).
    Майлуу–Сууйский электроламповый завод, по подсчетам экономистов, должен был платить в бюджет 320 млн. сомов в год, а перечислял только 200 млн. сомов. Разница, по всей видимости, укрывалась, за определенную плату фискалам. Руководству предприятия предложено внести в бюджет в этом году 250 млн. сомов налогов и спать спокойно до следующего года.
    Еще небольшой факт из нашей повседневной жизни. Горожане знают и любят кафе национальной кухни “Фаиза”, что на проспекте Жибек Жолу. Популярность заведение завоевало своей сравнительно недорогой кухней, качественным обслуживанием. Здесь всегда много людей. Так вот, как подсчитали ревизоры, в действительности ежедневная выручка кафе составляет в среднем 50 тысяч сомов, а по бухгалтерским бумагам получается 42 тысячи сомов в месяц. Размеры дохода более чем в 30 раз занижены! И всего за 150 долларов в карман налоговику. Но “Фаиза” — это сравнительно небольшое предприятие общественного питания. В Бишкеке есть кафе и рестораны с гораздо большим числом посадочных мест. И практически все они до сих пор работают по такой же схеме.
    Что чувствуют инвесторы в эпоху перемен?
    Намерения правительства относительно золота, озвученные Усеновым, не то чтобы обескуражили — встревожили инвесторов, особенно руководство Кумтора. Данияр Токтогулович заявил, что схема, которая сегодня действует, явно ущемляет интересы Кыргызстана: 30 процентов драгоценного металла отдают нам от доли в капитале, с тем, чтобы потом поделить прибыль, которой, как правило, не бывает. Правительство сейчас рассматривает идею применения в золотодобыче Закона о разделе продукции. Для того, чтобы, не дожидаясь прибыли, стороны по договоренности поделили продукцию: предположим, произвел Кумтор 2 тонны золота, одна тонна нам, другая — канадцам.
    Делясь столь серьезными соображениями с членами МДС, в котором состоят все крупные иностранные инвесторы, Данияр Усенов сразу упредил возможные опасения относительно ухудшения инвестиционного климата. По словам вице–премьера, позиции по притоку инвестиций, несмотря на происшедшие в стране революционные события, остались на уровне прошлого года. К тому же страны–соседи выразили готовность оказать помощь. Казахстан открыто заявил нам о своей заинтересованности в реализации некоторых крупных инвестиционных проектов.
    Освобождение бизнеса от такого сильного коррупционного давления, под которым он пребывал чуть ли не десятилетие, по мнению и.о. вице–премьера, теперь “создает еще больший потенциал для него”. Потому что никто ни у кого ничего не просит.
    — Я официально заявляю, что сегодня в правительстве люди, которым от бизнесменов ничего не надо. Ни денег, ни долей. Не нужно ни с кем разводить, не надо ни к кому носить. Но зато нужно честно работать.
    Глава «Интергласса» обиделся
    Это заявление Данияра Усенова, похоже, многими руководителями компаний осталось непонятым. Звучали разные упреки в адрес правительства. Почему бы проверки объектов из списка “42” на принадлежность к семейному бизнесу не поручить независимым аудиторам? Зачем госкомиссию формировали из числа политиков, а не экономистов? Из каких таких соображений формировался этот список, наносящий не только экономический урон бизнесу (например, закрытие банковских счетов), но и моральный — страдает имидж?
    Первая реакция деловых кругов показывает, что они либо свыклись с “коррупционным давлением”, либо пока не верят в добрые намерения новой власти. Для многих, оказывается, тайком носить подарки и конверты, кейсы, благодарить чиновников за налоговые льготы, нужный результат в тендере, за сомнительную приватизацию — менее унизительно, чем начать с чистого листа, как предлагает правительство.
    “Мы чистые!” — заверяют руководители ТД “Народный”, супермаркета “Силк вей”, ОсОО “Бител” и другие. Вопрос: откуда тогда в стране такая чудовищная коррупция, которую признают все, даже Аскар Акаев? В этом процессе всегда есть берущий и дающий. Послушать представителей крупного капитала, в Кыргызстане так главные коррупционеры — это врачи, учителя, гаишники и рядовые сотрудники фискальных органов, а сами они вообще тут ни при чем.
    Не скрывал своего негодования глава “Интергласса”, прилетевший специально из Германии, чтобы объясниться с правительством. Когда ему предоставили возможность задать вопрос, то он, привыкший к роли стратегического инвестора, начал выговаривать новым властям. И тогда достойно державший все удары бизнесменов и инвесторов Данияр Усенов дрогнул. Было несколько странно слышать от него почти что приятельское:
    — Что ты, Володя, возмущаешься? Ошибочка вышла. Легальный у вас бизнес. Ты бы мне позвонил, я бы тебя из списка вычеркнул, какие проблемы?
    Но Володя, видимо, почувствовал “слабинку”, не унимался, решив дожать оппонента. Начал, как компроматом, трясти заявлениями рабочих об увольнении. С его слов получалось, что из–за попадания предприятия в позорный список русскоязычные специалисты и рабочие написали заявления об увольнении, а 150 человек, в основном тоже русских, стали оформлять загранстраницы.
    Сейчас национальный вопрос стоит гораздо острее, чем раньше, но все равно большей нелепицы слышать не приходилось. Наши люди, если уж на то пошло, готовы работать в самых горячих точках планеты — хоть в Афганистане, хоть в Ираке. Среди людей чужой расы, не зная языка и обычаев, лишь бы платили хорошо.
    К ответу приватизаторов!
    Может быть, у господина Усенова к руководителю Токмакского стекольного завода нет вопросов, но не исключено, что они могут возникнуть к людям, возглавлявшим Госкомимущество в те года, когда и произошла приватизация АО “Айнек”. Кстати, подозрительно тихо ушел этот объект к немецким инвесторам, бывшим советским гражданам. Как так получилось, что правительство продало только чистые активы уникального предприятия, предварительно обанкротив его? Там в свое время работали тысячи токмакчан, а сегодня только 500.
    В результате приватизации родился еще один монополист, диктующий ценовую политику на стекло, а государству достались многомиллионные долги по газу, электроэнергии, Соцфонду и налогам. Они из года в год фигурируют в отчетности кредиторов, ухудшая картину показателей. Теперь у правительства один путь — списать их как безнадежные долги. Хотя почему они безнадежные, если на базе “Айнека” процветает “Интергласс”?
    Из этого разряда и история приватизации Кантского цементно–шиферного комбината (КЦШК), о чем журналисты “МСН” довольно много писали, радея за государственные интересы. Правда, реакции со стороны правительства на разоблачительные статьи не было никакой. Работа комиссии по расследованию этой сделки только подтвердила нашу правоту, да вот только сегодня у КЦШК уже новые хозяева.
    Несколько лет назад флагман отечественной промышленности приобрела компания, представлявшая интересы “зятя всего кыргызского народа”. Она нарушила все условия договора и по оплате за крупный пакет акций предприятия, и по инвестициям. В течение двух лет новые хозяева нещадно эксплуатировали комбинат и лишь потом из заработанной прибыли расплатились за ценные бумаги, не потратив ни цента собственных денег. Они зарабатывали громадные суммы только за счет разницы в цене. Себестоимость одного листа шифера была около 50 сомов, а в рознице доходила до 180 сомов. Это из–за того, что продукция КЦШК распространялась только через торговые дома предприятия. Сейчас, когда их упразднили, лист шифера подешевел в два раза.
    Буквально озолотившись на шифере и цементе, хозяева КЦШК продали его компании “Азия–цемент”, но в три раза дороже первоначальной стоимости. Нужно ли сейчас новой власти закрыть глаза на все эти факты? Проанализировать и забыть? Но где гарантия, что тогда продажа госсобственности и дальше не пойдет по такому хищническому пути?
    Вообще к нашему приватизационному ведомству сегодня вопросов даже больше, чем было вчера. И надо надеяться, что комиссия не упустит возможности хорошенько расспросить господ Керексизова, Джиенбекова, Жеенбекова, Макарова, Турдумамбетова на предмет продажи государственного имущества. Почему при том, что практически все уже ушло в частные руки, республика богаче не становилась, исключая отдельных граждан, да и внешний долг страны не уменьшался, а рос, не сокращалась бедность?
    Куда подевались иностранные инвестиции, предназначенные на реконструкции гостиниц “Бишкек” и “Ала–Тоо”? Из 7 миллионов евро, выделенных на строительные работы гостиницы “Ала–Тоо”, было затрачено всего 1,7 млн. евро. Объект стоит “замороженным” какой уже год, а никто из чиновников до сих пор не осмелился сказать, где растворилась остальная сумма кредита?
    Не комиссии решать, где должен сидеть вор
    Каждая революция должна иметь свою ВЧК? По крайней мере, у некоторых бизнесменов, попавших в список, возникли такие ассоциации. Данияр Усенов попытался успокоить обеспокоенных людей тем, что комиссия по имуществу первого президента не ставит своей целью заменить правоохранительные органы. Ее цель дать политическую оценку, определить примерный ущерб, который нанесла вся эта коррупционная система стране, определиться с теми объектами, что были построены на бюджетные средства, как дом и библиотека президента Акаева, разобраться с фондом “Мээрим”. Государству должно отойти то, что ему принадлежит, — пионерские лагеря, здравницы.
    — Что делать с предприятиями, “подкармливавшими” Семью, будут решать не Генпрокуратура, не комиссия, не правительство, а только суд, — этими заключительными словами Данияр Усенов как бы поставил точку в данном вопросе. Хотя для многих это означает многоточие.
    Лариса Ли.

Адрес материала: //mail.msn.kg/ru/news/10109/