Запад подминает войлок под себя

    Традиции кыргызского войлока, считающегося одним из самых лучших в мире, претерпевают резкие изменения (нет, с качеством как раз все в порядке). Дело не в том, что раньше без него не могли обойтись в быту, а нынче кыргызстанцы решительно переходят на дешевый турецкий и китайский текстиль, а в том, что первозданную свою уникальность войлок теряет под тем напором, с каким вторгаются в жизнь Запад и Европа. Изделия из войлока не только утрачивают утилитарную свою сущность, но и приобретают нетипичный для себя вид — далекий от того, который принято называть сугубо национальным. Требование рынка.
    С одной стороны, кыргызские мастерицы наконец открыли для себя приличную статью доходов, экспериментируя с войлоком и изготавливая бесспорно красивые современные вещи — на потребу публике. Но с другой — они с ужасом думают, что же будет через десяток лет? Неужели технологии, формы, взлелеянные прапрабабушками и мамами, будут утеряны безвозвратно, как произошло уже с некоторыми вещами?
    Войлок родился неожиданно. Специально никто не пробовал его изготовить: вдруг да получится что–нибудь стоящее?
    — Просто однажды предки–скотоводы заметили: шерсть, которую брали с собой в дорогу, сама по себе свалялась, — рассказывает Гульмира Кутуева, директор–консультант Ассоциации ремесленников Центральной Азии.
    Выкидывать было жалко. Покумекали — придумали, для чего может сгодиться. Новый “материал” оказался более чем полезным в хозяйстве. Из него стали мастерить все: от одежды до жилища. Впрочем, до одежды добрались несколько позже. Сначала раскусили прелесть войлока в юрте. Кстати, она своими очертаниями кажется естественным продолжением гор. Служит юрта 25 лет — при постоянных–то (некогда) кочевьях! Кстати, славятся юртами Тон, Кызыл–Туу — там испокон веков жили мастера–юртоделы.
    Но войлок был не просто наружным покрытием юрты, защищающим от жары и холода. Кийиз — ковер — главное убранство кыргызского дома (правда, все чаще наши современники отказываются от уникального украшения).
    — На стену вешают туш–кийизы, — показывает Гульмира. — Ковры с ручной вышивкой, по краям обшитые сатином, шелком.
    Помимо кийизов, используют и ширдаки. Вроде бы незатейливые “половички”, но присмотришься, и в мозаике видишь рог барана, козла. Узоры в ширдаке вшиваются и простегиваются — прочность жесткой “аппликации” просто потрясающая! Кыргызы говорят: делай ширдак так, чтоб было не стыдно дарить своим детям. Недаром служит он лет 30—40. Кстати, славятся такими коврами Иссык–Кульская и Нарынская области (особенно в Ат–Башынском районе, в Кочкорке: бабушки–мастерицы, передающие секреты валяния войлока своим внучкам, поддерживаются международными организациями). Именно там очень развито скотоводство. Сырье под рукой, и очень качественное — мериносовое. Как–то Мэри Баркинд, президент Ассоциации войлочистов (фелт–мейкеров), призналась, что Нарын — это вообще сердце войлока.
    Ала–кийиз (пестрый войлок, как склоны Ала–Тоо) служит вдвое меньше. Но он и проще. Хотя мастерицы его любят не за простоту, а за то, какие неожиданные, практически акварельные контуры в итоге получаются: традиционные мотивы каждый раз приобретают новое звучание. Этакая импровизация. Те же рисунки, что и в ширдаках, но другой техникой: на основу из чия (соломы) пучками цветной шерсти выкладывают будущий ковер, затем закатывают и прессуют.
    Рисунки в изделиях созвучны природе, что неудивительно для любого вида народного творчества. В кыргызском фольклоре, в поэзии упоминается хребет Керме–Тоо, означающий нечто заветное, родное. Для каждого человека (так считается) есть свой Керме–Тоо. И не надо искать его на географических картах среди 88 хребтов Кыргызстана. Зато он обязательно есть в вышитых или ввалянных в войлок узорах. Также в орнаментах без труда “читается” ритмика гор и пашен. Вышивальщицы говорят, что могут переложить в узоры даже пение птиц.
    И ведь даже цветовая палитра подобрана со значением. Если заметили, мастерицы раз и навсегда отдали предпочтение красному. Реже — коричневому и желтому. Это цвета родной земли. Синий неразлучен с красным — как ультрамарин иссык–кульских волн и огниво скал Джети–Огуза. Охристые, серые тона дают ощущение тепла и защищенности.
    Кочевникам нужны были сумки и мешки для хранения посуды, предметов обихода и их перевозки. Некоторые из них потеряли свое практическое назначение и стали предметами декоративными. В юрте, кстати, даже полки были вышитыми, подвесными.
    — Уже со временем стали делать тебетеи, валенки (чокои), — говорит Гульмира. — Ак–калпак до сих пор преподносят почетным гостям, виновникам семейных торжеств.
    — Войлок — от многих болезней, — уверена собеседница (на своем опыте проверила его чудодейственность). — Это же натуральная, экологически чистая шерсть! Помогает от болезней костей, от нервного стресса, депрессии. Если где–то болит, поверьте: стоит приложить войлок, прилечь — и боль как рукой снимает! Даже просто бижутерию носить — уже польза для самочувствия.
    Прелесть национальных изделий раскусили быстро: уже не только иностранцы, но и отечественные модницы не прочь перекинуть через плечо замысловатую войлочную сумку или спрятать уши под смешной войлочной шапкой. Ассортимент велик.
    — Стараемся, применяя традиционную технологию, обновлять ассортимент, — рассказывает Гульмира. — Покупатели в основном зарубежные, они подсказывают, что лучше купится. Вот и подстраиваемся. Пытаемся не потерять исконную технику, но многое уже забыто. Если бы в каждом доме хотя бы по одному национальному ковру висело — вот было бы богатство! Сейчас все иностранцы вывезли, у них за границей на этом деньги делают, а мы свое не ценим. На пол войлок не бросаем — пыль, мол, собирает. На европейский лад перешли, войлок стал ненужным в городе. В глубинке делают для себя от безвыходности. К тому же с сырьем тяжело стало: скот повырезали (кормить нечем, дорого, да и из села люди бегут — кому смотреть за баранами?). В Баткене войлок забывается, сырья мало и оно грубошерстное, длинноворсовое, тяжело катать — взамен там развивается ковроткачество. В Таласе также делают войлок только для себя, не на продажу.
    В селах и поныне можно встретить забавную (для глаз современника) картинку: ватага босоногих пацанов гоняет вдоль дороги ослика туда–сюда с привязанным к нему рулоном войлока. И весело топчут заготовку для будущего ковра. Какой–никакой, а конвейер. Обычно в мастерских все делают вручную, стоя на коленках над будущим творением. Однажды жен послов решили развлечь экзотическим для них занятием: VIP–леди пытались свалять себе какую–нибудь кошму. Сами кипятили воду в казанах, сами мяли и чесали шерсть. К вечеру иностранки дали клятву, что больше никогда не будут торговаться, покупая войлочные тапочки и сувениры. Труд и терпение кыргызских женщин, валяющих по десять пластов войлока в день, были оценены.
    Татьяна Орлова.
    Фото Владимира Пирогова.

Адрес материала: //mail.msn.kg/ru/news/13613/