Утренняя звезда 1959 года

    В этом году исполняется пятьдесят лет со времени выхода на экраны кинотеатров страны фильма-балета "Чолпон - утренняя звезда". Картина снималась в творческом содружестве фрунзенских и ленинградских кинематографистов.

В  октябре 1958 года в Москве проходила Вторая декада кыргызского искусства и литературы, в рамках которой был показан балет М. Раухвергера "Чолпон", который произвел в столице настоящий фурор. Билеты на него достать было невозможно. Успех оказался настолько ошеломляющим, что партия и правительство решили донести выдающееся произведение до самых широких зрительских масс не только в нашей стране, но и за рубежом, постановив в кратчайшие сроки экранизировать его.

    Режиссером фильма стал известный музыкант и актер Роман Тихомиров, который уже прославился своей предыдущей работой - экранизацией оперы "Евгений Онегин".

    Рассказывает исполнительница заглавной роли в фильме "Чолпон - утренняя звезда", народная артистка Кыргызской Республики, лауреат Госпремии СССР, профессор Рейна Нурманбетовна Чокоева: "В конце пятидесятых годов я была совсем еще молодой танцовщицей, только-только закончившей Ленинградское хореографическое училище, работала в театре - в кордебалете, потом мне стали давать небольшие сольные партии и вскоре доверили роль Чолпон. Спектакль был замечательный: и постановка, и художественное оформление сцены соответствовали самым высоким критериям. Очень впечатляющими были декорации нашего знаменитого сценографа Арефьева - в зависимости от характера света они меняли свои очертания.

    В начале лета 1959 года на "Ленфильме" начались съемки полнометражного цветного фильма. Роли распределились так же, как и  в спектакле: Чолпон - Рейна Чокоева, Нурдин - Уран Сарбагишев, Айдай - Бюбюсара Бейшеналиева. Всем нам очень нелегко приходилось на съемках, поскольку артистам балета, как известно, необходимы ежедневные классические упражнения, а их на съемках не было, да и не могло быть, поскольку в кинематографе своя специфика. Режиссер долго выстраивал мизансцену, оператор выверял кадр, художники на ходу перестраивали декорации, осветители подыскивали наиболее приемлемые варианты света, а артисты в это время остывали, теряя форму. Даже драматическому актеру порой непросто бывает настроиться на съемку, а уж артисту балета - тем более. Перед спектаклем мы обычно долго репетировали, перед съемками же репетиций почти не было, балетмейстер ставил задачу, и ее тут же требовалось выполнить перед камерой. Вдобавок все движения мы должны были делать строго по требованию оператора. Диапазон прыжка, к примеру, жестко ограничивался возможностями кинокамеры. Поэтому сейчас я вижу, что в фильме мне не удалось до конца раскрыть свой творческий потенциал. Притом из множества дублей режиссер зачастую отбирал не самый лучший с моей точки зрения вариант. Для меня важнее всего в том или ином фрагменте был все-таки танец, а Тихомиров руководствовался другими критериями - общей композицией кадра, операторской работой, светом, возможно, чисто драматическими нюансами роли...

    Кстати, фильм не был идентичен спектаклю - прямо по ходу съемок Раухвергер дописал несколько новых номеров, и мне так же, по ходу, пришлось их исполнять, что было очень и очень непросто.

    Кстати, вы не поверите, впервые и полностью я посмотрела наш фильм только спустя пятьдесят лет. Сегодня видно, что хореографически он несколько устарел, все-таки современная школа сильно отличается от старой. Тем не менее фильм получился, он имел огромный успех и даже был продан в десятки зарубежных стран...".

    Дополняет воспоминания Рейны Нурманбетовны Чокоевой рассказ ее партнера по съемкам, народного артиста Кыргызской Республики, лауреата Госпремии СССР, профессора Урана Отунчиевича Сарбагишева: "Нам, артистам балета, съемки давались очень нелегко, потому что в театре у нас был несколько иной режим работы. Нагрузка на съемках вообще была велика. Например, па-де-де мне пришлось исполнить в тринадцати дублях, причем после двенадцатого режиссер меня отпустил, вроде бы удовлетворившись результатом. Стоял июль, было очень жарко, и я с чувством выполненного долга пошел вознаградить себя за труды - решил выпить бутылочку пива. Только я закончил это приятное занятие, как меня снова вызвали на съемочную площадку и предложили исполнить па-де-де в тринадцатый раз. Пришлось исполнять, хоть пиво и мешало качественному решению этой задачи.

    Вообще забавных моментов на съемках было много. Оператор Дудко на любой случай жизни имел свой комментарий. Однажды он говорит балетмейстеру Тугелову: "У вас в спектакле так здорово показан той, может, мы тоже организуем нечто подобное? Купим барашка, отметим успешное окончание съемочного дня...". Ну нашли где-то в пригороде Ленинграда барашка, с большим воодушевлением съели его, а деньги, уплаченные за гастрономическую шалость, списали на бракованную пленку. Всем это дело настолько понравилось, что потом мы еще три или четыре барашка точно так же "уговорили".

    Тихомиров был редкий повеса, барин и сибарит, несмотря на его немалую работоспособность и несомненный талант. Он очень любил пустить пыль в глаза, показать шик. В молодости он работал музыкантом в ресторане гостиницы "Астория", и его там все знали. Вот он привозит меня рано утром в "Асторию", заказывает мне люкс, на каждом углу сообщает всем о том, какой я замечательный артист, потом ведет меня в ресторан, заказывает армянский коньяк, какую-то копченую миногу, потом кофе. А кофе, сообщает официант, утром только в буфете. "И что? - не смущается Тихомиров, - пусть принесут, скажите, Рома приказал". Интересный был человек, красавец, огромным успехом пользовался у женщин. При всем при том это был, конечно, настоящий маэстро. Достаточно сказать, что впоследствии он снял такие фильмы, как "Пиковая дама", "Князь Игорь", "Чио-Чио-сан", "Флория Тоска", а на театральных подмостках поставил "Тихий Дон" и "Оптимистическую трагедию".

    То давнее время приятно вспоминать. Нам платили неплохие деньги, мы ощущали себя востребованными, нужными. Нас уже знали в Ленинграде. Когда я заходил в ресторанный зал гостиницы, музыканты встречали меня моей любимой мелодией Глена Миллера из "Серенады солнечной долины"...

    Если говорить серьезно о той работе, то, конечно, картина "Чолпон - утренняя звезда" вошла в золотой фонд кыргызского кино, хотя производственная база и была на "Ленфильме". Благодаря этой ленте сегодняшний зритель может увидеть замечательную постановку Тугелова, декорации Арефьева, выдающуюся работу Бюбюсары Бейшеналиевой, других кыргызских артистов. А главное - это, конечно, то, что осталась память...".

    Владимир МИХАЙЛОВ.

Адрес материала: //mail.msn.kg/ru/news/30565/