Цель жизни — только жизнь

    Должен признаться, что при всем моем нежном пристрастии к Саше Никитенко и его поэзии с немалой долей опасения приступил к знакомству с его только что увидевшим свет в Бишкеке поэтическим сборником "Силовое поле". 

    Ведь в январе этого года Александр порадовал поклонников его таланта книгой стихов "Разрыв", куда вошли также поэма и палиндромоны. Годом раньше, с интервалом в полгода, он издал два сборника стихов и палиндромонов "Десятая книга" и "Дневная фактура". А 2007 год был отмечен выпуском фундаментального, в 43 печатных листа, тома "Пульсар", где почти на семистах страницах было собрано все лучшее, что создал Никитенко в поэзии за 42 года творчества.

    Кажется, обо всем, о чем хотелось сказать, сказал, выплеснул на чистый лист бумаги все, что хранил в самых потаенных уголках души, что изнутри жгло душу, что волновало и тревожило, не позволяло мысли и совести зарасти салом.

    Но вот перечитываю стихи, многие из которых знакомы мне по прежним книгам, знакомлюсь с новыми, листаю страницу за страницей и вижу: все, что было написано 10-20-30 лет назад, ничуть не утратило своего обаяния, чистоты, свежести.

    Его стихи наедине со мною, читателем, открывали мне автора, в чем-то по-детски наивного и беззащитного, с открытой легкоранимой душой, но в то же время по-мужски умудренного долгими годами жизни и занимающего активную жизненную позицию.

    К Александру с полным основанием можно отнести слова Самуила Маршака:

    Немало книжек выпущено мной,

    Последней, недописанной страницы.

    Ну а разгадку, почему автор назвал очередной сборник "Силовое поле", я нашел в стихотворении "В полях".

    О, жизнь моя!

    Есть свое объяснение и тому, чем вызвана неуемная страсть Александра издавать ежегодно один-два сборника своих произведений.

    Первая книжка стихов объемом всего 3 печатных листа вышла у него в 1979 году. Тридцать лет назад. А поскольку был он поэтом начинающим, тогдашние издатели не очень баловали его своим вниманием. С 1979 по 1991 год было издано пять небольших его книжек общим объемом чуть более 17 печатных листов.

    С развалом Союза вообще стало не до издания поэтических книг. Так что, по большей части, работать ему приходилось, как говорится, "в стол". И когда у Саши появилась возможность издаваться независимо от кого-либо, он словно стал наверстывать упущенное, утолять поэтический голод.

    Не берусь судить, на какой период приходится наиболее интенсивная литературная деятельность Александра, но, несомненно, все лучшее, что было написано им, было опубликовано и издано в первом десятилетии XXI века.

    За последние неполных пять лет он выпустил 8 сборников общим объемом свыше 140 печатных листов. И едва ли кто осмелится осудить человека за естественное желание увидеть сочиненное им, изданное отдельной книгой.

    Но в данном случае важно даже не это. Куда важнее качество произведений.

    Вряд ли открою Америку, если скажу, что Никитенко по поэтической сути своей нежный и глубокий лирик. В нем не угасли, не стерлись временем живые и яркие впечатления от окружающего, которые он впитал еще в раннем детстве.

    Выросший в пригородной Лебединовке, он и десятилетия спустя будет постоянно возвращаться к сельским истокам.

    Село

    Не помню, у кого, в юности прочитал рассказ. Седой, немало поживший и повидавший мужчина повстречался с самим собой 10-летним. И вдруг поймал себя на мысли, что на простой вопрос, как он прожил свои годы, ему стыдно отвечать этому босоногому мальчишке. Потому что жил не всегда и не во всем достойно, по сути предал этого 10-летнего пацана.

    Никитенко во всю свою жизнь и во все времена был и остается верен самому себе. И сегодня он может сказать:

    Овсюг, осот, пырей -

    И сегодня он ощущает первозданное родство с улитками, муравьями, всеми живыми существами, созданными природой, и сегодня у него "сердце их болью полно до краев".

    Мне

    все мои метания

    Поэт не может спрятаться от жизни в башне из слоновой кости, не может отгородиться от нее плотными шторами или шорами. Суровая действительность заставляет его "наступать на горло собственной песне".

    Вот и Никитенко с горечью признается, что при виде современных "язв варварства"

    Моей весенней лирики мотивы

    подохли, не раскрывшись на устах.

    Лирика Александра пронизана ощущением неразрешимого противоречия между его внутренним содержанием и внешним окружением. Сознание дисгармонии между природой и миром людей усиливает переживания за все то, что свершается в сфере людских отношений.

    Горячо любящий и зорко видящий природу, он наделяет ее человеческими способностями страдания и всепрощения.

    Любуемся мы статуей Давида,

    Напрямую обращаясь к "царю земли", он призывает его унять свой гонор, поскольку мы дошли уже до предела, когда "не гонор, а духовный донор необходим, как кислород". И как заклинание, как великая мольба воспринимаются его слова, обращенные к каждому из гомо сапиенс. 

    О всех боля,

    Читая эти и другие из этого ряда стихотворения Саши, невольно вспоминаю гарик Игоря Губермана:

    Определениям поэзии

    спокон веков потерян счет,

    Что же касается самого Никитенко, то он четко определил и сформулировал свое кредо:

    Облака и птицы, и вечность в гроздьях звезд -

    Лиризм - главное достоинство его поэзии, но далеко не единственное. Он не сторонний наблюдатель жизни, а ее активный участник. На все происходящее в ней у него свой личный взгляд, свое собственное мнение.

    Скажем, периодически в нашем обществе разгораются споры о национальной идее. По своему вступает в эту дискуссию и поэт.

    Как пленник общепринятой системы

    и без идеи светит синева.

    И вывод:

    Распят из-за идеи в Иудее

    Вот и вся философия. Просто, ясно и справедливо.

    Конечно же, не обошлось в новом сборнике и без любимых Александром палиндромов, изобретать которые он непревзойденный мастер. Не устаю поражаться его умению так работать со словами, так подмечать и видеть их столь удивительную сочетаемость. Приведу лишь некоторые из них: "И маки рано фонариками", "тина бредень не дербанит", "огонь - лоб больного", "водила вниз инвалидов", "а вот у мха Пахмутова", "а та вон ива виновата?", "ценит негра аргентинец", "ценит села палестинец", "я на Селигере. Береги лес, Аня".

    Единственный и главный недостаток всех издаваемых Александром Никитенко книг - их крайне ограниченный тираж. Уж такое на дворе непоэтическое время.

    Можно было бы высказать по этому поводу какую-либо морально-нравственную сентенцию, да только раньше и лучше это сделал автор гариков.

    Поэзия - нет дела бесполезней

    бесследно исчезает после смерти.

    Вячеслав ТИМИРБАЕВ.

Адрес материала: //mail.msn.kg/ru/news/28959/